[Вернуться на Главную Страницу Раздела]
[Вернуться на Предыдущую Страницу] [Следующая Страница]
|
Мы будем рады разместить Ваши истории на сайте, присылайте их Доктору Знайке! |
Особенности туалета в тундре
Вот многие
спрашивают: "Лора, а как в тундре туалетом?" "А с туалетом в
тундре, -говорю я, - все замечательно. Нигде больше вы не найдете такого
шикарного туалета, как в тундре (тут я тяну из пачки розового "Собрания"
удлиненную сигаретину и делаю паузу, чтобы нервно закурить).
Этот туалет
простирается буквально от горизонта до горизонта, и единственное неудобство, с которым
вы можете столкнуться при акте каканья или писанья, это..." Впрочем, это не единственное неудобство. Когда-то
я имела дело с туалетом, у которого не было потолка, трех стен и двери. Туалет находился на территории нашей с экс-мужем дачи, поэтому какое-то
время он нас не раздражал, но мы все равно потом сделали себе новый, со стенами и даже неким подобием журнального столика. Доставшееся же нам
от прежних хозяев тубзо представляло собой 4 вкопанных в землю столба, между
которыми болтались драные ковровые дорожки. Вместо крыши над тубзом нависала
кедровая ветка, на которой вечно лежал сугроб снега. Выпрямляясь, посетитель
уборной обязательно задевал башкой сугроб и стряхивал его себе за шиворот…
Так вот,
когда я очутилась в оленьем стойбище, то воспоминание о тубзе с непрочным
сугробом над головой оказалось одним из самых теплых и, по меньшей мере трижды
в день, я была готова отдать по ведру чая за каждую из трех его ковровых
дорожек. Я забыла сказать, что пакетированный чай в тундре ценится несколько
выше, чем какое-нибудь говно типа Хеннеси. В приютившем меня стойбище уважали "Липтон".
Часа через
три после приезда, надувшись с дороги "Липтона" с привезенной мною же
сгущенкой, я выбралась из чума посмотреть, куда можно было бы этот "Липтон"
выпустить из организма. Для красоты я захватила с собой фотокамеру, никого,
впрочем, не обманувшую: "Лора, - сказали мне добрые хозяева, - ты если
поссать хочешь, берегись оленей". Про оленей я не поняла, но
переспрашивать не стала. "Нет, - сказала я, незаметно зардевшись в
полумраке чума, - я хочу пофотографировать".
Снаружи
было очень просторно. Низко над тундрой висело солнце, во всю ивановскую
демонстрируя мне широкие возможности для фотографирования: сколько ни напрягай объектив, ни одного мало-мальски подходящего укрытия. Между
чумов бродили олени, задумчиво ковыряясь копытами в снегу. Выглядели они, несмотря на рога, миролюбиво. "Липтон", между
тем, с каждой минутой делал мою жизнь все более трудной. Я отошла метров на двадцать
от крайнего чума, спустила портки и, выставив голую задницу на минус 47 при ветре 15 м/сек, тут же перестала ее чувствовать. Но мне было не до
задницы: процесс изгнания "Липтона" затмил мне в тот момент все. Именно поэтому я не сразу обратила внимание на какой-то неясный движняк
позади себя. А когда обернулась, то даже не испугалась: выражение лиц у оленей, несущихся ко мне, было сосредоточенным, но не враждебным.
Они смели меня, по-моему, даже не заметив, и принялись жрать снег там, где я
только что сидела на корточках. В чум я вернулась сильно озадаченная. До этого
я думала, что северные олени едят исключительно ягель. Тот факт, что надо мной
ржали, я здесь упоминать не буду, тем более что ржали надо мной беззлобно.
Мне есть, чем гордиться: я оказалась легко обучаемая,
о чем ныне и присно сообщаю в резюме при попытках куда-нибудь трудоустроиться.
В следующий поход до ветру я пошла уже со знанием дела, захватив с собой в чисто
поле длинную палку по имени "хорей". Хорей этот, ничего общего не
имеющий с ямбом и прочими поэтическими прибамбасами, обычно используется
погонщиками оленей в качестве дрына, которым следует подпихивать любителей
человеческой мочи, если они
слишком тормозят в дороге. В тот раз я выдернула хорей из сугроба рядом с чумом
и пошла в снега, напевая какую-то мужественную херню вроде "Ты теперь в Армии". Олени, разом наплевав на ягель, собрались в кучу и пошли
за мной, как дети за крысоловом. Я сменила песню на "Три кусочека колбаски" (посмотрела б на вас, что б вы вспомнили спеть при похожих обстоятельствах),
но скоты не отставали. Я прибавила шагу, олени перешли на рысь. Я побежала,
олени пустились в галоп, обогнали меня и остановились посмотреть, где я там. Я
издали показала им хорей, и они подошли поближе. Двое из них дали почесать себя меж рогов, а один – потрогать за нос. Нос у северных оленей волосатый, если кто не знает. Мы стояли напротив друг друга: я и штук двадцать оленей, выжидающих, когда я
перестану страдать херней и наделаю им наконец желтого снега. Я замахнулась хореем, они слегка пригнули головы и не сдвинулись с места. "Пошли
вон отсюда!!! " –
крикнула я
и затопала ногами, мгновенно провалившись в наст до середины ширинки. Олени
стояли и смотрели, как я выбираюсь из снега. Пара-тройка из них вытянула шеи,
чтобы проверить, не оставила ли я в снегу немножко мочи, а один даже сунулся с
этим вопросом непосредственно ко мне. "Пошел вон, козел", - сказала я, ударила его
по харе и в этот момент до тошноты напомнила себе институтку, попавшую в кубло нахалов и отбивающуюся от них веером. В чум я вернулась ни с чем. То есть, наоборот.
– Ну как? –
спросила Алла Айваседо. Мы с ней познакомились в Самбурге, хороший город, тыща
человек населения, включая интернатских детей. Это Алла привезла меня в
стойбище к своим родственникам, представив как "хорошую русскую, правда,
немного того".
– Да никак,
– сказала я.
– Олени? – спросила Алла.
– Как вы вообще тут в туалет ходите? – спросила я.
– Да как. Пошли покажу, – сказала Алла, – я как раз тоже уже хочу.
И мы пошли.
Олени уже разбрелись по стойбищу, но, увидев нас, стали группироваться и готовиться
к охоте.
– На них надо крикнуть, они разбегутся, –объясняла Алла на ходу.
– Я орала, – сказал я.
– Да как ты там орала, – махнула она в мою сторону щепкой. Щепку она захватила
в чуме у "буржуйки".
– Нормально орала, – сказала я, но, вспомнив институтку, заткнулась.
Олени шли за нами хорошо обученной "свиньей".
Алла остановилась, выковыряла в насте ямку щепочкой и взялась за полы ягушки
(это такая девичья малица из оленьих шкур). Олени подошли и встали как
вкопанные метрах в двух, не спуская глаз с выколупанной Аллой лунки.
– Смотри, как надо, – сказала Алла и, набрав воздуху, крикнула на полтундры:
– А НУ НА x... БЫСТРО!!!
Олени все еще бежали, когда Алла встала и расправила ягушку. Когда встала я,
олени уже возвращались, но были еще далеко.
С того момента я ходила в тундру без провожатых. "А ну на x... быстро!!! "
– это я ведь и сама умею сказать, когда приспичит. Причем, вскоре выяснилось, что данную фразу не обязательно кричать полностью, достаточно и
усеченного варианта. "А ну на x...!!! " – доносилось время от времени из тундры. Это означало, что кто-то из обитателей стойбища пошел в
туалет.
Через три дня я научилась различать их по голосам.
|
Не забудьте проглядеть оригинальные рецептики от доктора Знайки! |
